Честные выборы по-белоленточному
Типичный лозунг всех «майданов», то есть реакционных переворотов в бывшем СССР — «За честные выборы!». Так было и во время перестройки в СССР, и во время «оранжевой революции» на Украине 2004 года, и во время «революции роз» в Грузии, и теперь, в ходе белорусского майдана.
Что ничуть не помешало тем же самым белоленточным силой свергать демократически избранные органы власти — Верховный Совет России в октябре 1993-го и президента Украины в 2014 году.
Сторонники «честных выборов»? Ага, держите карман шире. Вот редкий по откровенности отрывок из интервью г-жи Тихановской накануне белорусского майдана (выделение моё):
«— Если ЦИК объявит победителем выборов Лукашенко, что вы планируете предпринять?
— Будем перепроверять бюллетени и доказывать, что нас больше. Будет фото- и видеофиксация [нарушений]. Таким способом докажем, что ЦИК нас обманула, что выборы сфальсифицированы. Я не понимаю, как можно будет, если в ЦИК принесут заявление о преступлении пять-шесть миллионов человек, [подтверждая], что мы голосовали за Тихановскую, говорить, что нас всего лишь 100 тысяч. Это неправда. Мы есть, это наш голос. Мы посмотрим, как у нас получится это сделать.
— В каком случае вы признаете победу Лукашенко?
— Вообще не рассматриваю такого варианта развития событий».
https://lenta.ru/articles/2020/07/30/tihanovskaya/
Если бы такое наглое и беспредельное по цинизму заявление сделал действующий глава государства, то это вызвало бы бурю возмущения, даже на международном уровне. Ну, а сторонникам «честных выборов» всё позволено — и провозглашать свою победу ДО голосования, и расстреливать парламенты, и свергать силой демократически избранных президентов, как Янукович. Они же «честные», им всё разрешается!..
Могут спросить: ну хорошо, а каково отношение революционных марксистов к выборам? Они-то «за честные выборы» или как? Ответ на этот вопрос тоже давно и хорошо известен. Его дал ещё основоположник русского марксизма Георгий Валентинович Плеханов:
«Успех революции — высший закон. И если бы ради успеха революции потребовалось временно ограничить действие того или другого демократического принципа, то перед таким ограничением преступно было бы останавливаться. Как личное свое мнение, я скажу, что даже на принцип всеобщего избирательного права надо смотреть с точки зрения указанного мною основного принципа демократии. Гипотетически мыслим случай, когда мы, социал-демократы, высказались бы против всеобщего избирательного права. Буржуазия итальянских республик лишила когда-то политических прав лиц, принадлежавших к дворянству. Революционный пролетариат мог бы ограничить политические права высших классов, подобно тому, как высшие классы ограничивали когда-то его политические права. О пригодности такой меры можно было бы судить лишь с точки зрения правила: salus revolutionis suprema lex. И на эту же точку зрения мы должны были бы стать и в вопросе о продолжительности парламентов. Если бы в порыве революционного энтузиазма народ выбрал очень хороший парламент — своего рода chambre introuvable (бесподобная палата), то нам следовало бы стараться сделать его долгим парламентом; а если бы выборы оказались неудачными, то нам нужно было бы стараться разогнать его не через два года, а если можно, то через две недели».
В.И. Ленин позднее хвалил этот ответ как истинно марксистский: «Врагов социализма можно лишить на время не только неприкосновенности личности, не только свободы печати, но и всеобщего избирательного права. Плохой парламент надо стараться «разогнать» в две недели. Польза революции, польза рабочего класса — вот высший закон. Так рассуждал Плеханов, когда он был социалистом».
Journal information