Александр Майсурян (maysuryan) wrote,
Александр Майсурян
maysuryan

Category:

ПИСЬМА ОБ ЭВОЛЮЦИИ (74). «Похороны русской грамотности»


Рисунок «Решительный бой» А. Юнгера (январь 1929 года) из ленинградской сатирической газеты «Пушка», иллюстрирующий дискуссии, кипевшие вокруг частичного реванша твёрдого знака в СССР

Преемственность и её триумф над первоначальным утверждением нового — тема почти неисчерпаемая, так что даже думаю, не стоит ли временно остановить дальнейший разбор этой бесконечной темы, чтобы пойти дальше. Ведь это лишь одна из многих характеристик эволюции, и далеко не самая главная. Но пока что в качестве примера покажу, как она действовала ещё в одной области — причём там, где обратный откат был, возможно, наименьшим. Но он всё-таки был и там, поскольку законы эволюции носят всеобщий характер и не знают исключений.

В конце декабря 1917-го (начале января 1918-го по новому стилю) нарком просвещения Анатолий Луначарский подписал декрет о реформе правописания в русском языке. Это был один из тех давно назревших документов, которые разрабатывали ещё в царское время, хотели принять при Временном правительстве... Но, опять-таки, только у красных хватило решимости провести эти давным-давно необходимые перемены в жизнь.
Декрет резко упрощал правописание — исключил из русского языка буквы «ять», «фиту», «i» десятеричное, «ижицу» (последнюю, правда, официально не упраздняли, но она исчезла сама собой); отменил твёрдые знаки в конце слов. И любопытно, что и этот декрет, вполне укладывавшийся в рамки демократической (не социалистической) революции, вызвал в обществе острое противостояние. Либералы, вроде бы люди «прогрессивные», не только не принимали и не поддерживали реформу правописания, но и всячески на неё нападали. Причём атаки эти начались ещё при Временном правительстве.
Журналист Осип Слицан в газете «Свободная Россия» ещё 25 мая 1917 года шутливо прощался с упраздняемыми буквами: «Дѣвушка без «ять», побѣда — через «е»!.. Кто полюбит бедную девушку через «е», кому нужна бесславная, худосочная победа... А этот несчастный контръ-адмиралъ, сразу лишившийся своих обоих твёрдых знаков... Старый, закалённый в бурях морской волк втайне не одну слезу уронит над необдуманным циркуляром...
— Исключить букву «i» с заменой её через «и» (Россiя).
Быть может, через «и» и крепче будет, и экономнее, а всё ж как-то милее, уютнее и теплее наша прежняя Россiя, не экономившая на лишней букве...»

Если выражать суть тех преобразований одной фразой, то можно сказать так: это был огромный шаг образованной части общества навстречу народной массе, по пути упрощения языка. Однако парадокс состоял в том, что «образованное общество», исключая крайних революционеров, вовсе не хотело делать этот шаг. Приветствовали перемены тогда, кажется, одни только школьники, сложившие пословицу: «Фита да ижица — розга к телу ближится». (Впрочем, школьные розги, как и лишние буквы, большевики тоже отменили).


Владимир Табурин. Открытка из серии «Дети играют в революцию». 1917 год


Открытка 1917 года

Поэт Константин Бальмонт иронически заявил: «Слово без твёрдого знака на конце похоже на собаку с отрубленным хвостом». Иван Бунин замечал: «По приказу самого Архангела Михаила никогда не приму большевицкого правописания».
А поэт Остроглаз в 1918 году посвятил твёрдому знаку целую ностальгическую оду:
Прощаюсь, ангел мой, с тобою,
О, твёрдый знак, о, твёрдый знак!
На смерть ты обречён судьбою,
Исчезнуть — как исчез пятак.
Мне жаль тебя, мне жаль до боли,
Хотя ты не имел лица,
И не играл заметной роли,
И жался скромно у конца.
Теперь, в всеобщем кавардаке,
В крушеньи всех кругов и сфер, —
Мы только, только в твёрдом знаке
Имели твёрдости пример!



«Каждый борется по-своему». Карикатура из журнала «Стрекоза» за август 1917 года. Объект сатиры — министр просвещения Временного правительства кадет Александр Мануйлов (1861—1929), который якобы ведёт «борьбу с грамотностью», покушаясь на букву «ять» и «i» десятеричное. Позднее Мануйлов участвовал в советской реформе правописания


Фельетон из журнала «Пугач» за июнь 1917 года против реформы правописания


Карикатура из журнала «Бич» за 1917 год против реформы правописания. «По первому разряду. Торжественные похороны русской грамотности. Помещается в виде бесплатной рекламы погребальному бюро «А.А. Мануиловъ и Ко». Фрагмент

Стихи из журнала «Бич» за 1917 год против реформы правописания:



А эта карикатура 1917 года из журнала «Огонёк», наоборот, осуждает А.А. Мануйлова за медлительность с реформой. Исключённые из правописания буквы: «Этот дяденька, кажется, не такой сердитый. Авось, нам удастся при нём влезть обратно». Надпись над дверью "М.Н.П.» означает «Министерство народного просвещения»

Позднее советский филолог Лев Успенский писал в своей книге «Слово о словах» (выделение моё):
«...Спасибо полезной букве, твёрдому знаку! Но это только сейчас он стал таким тихим, скромным и добродетельным. Недалеко ушло время, когда не только школьники, учившиеся грамоте, — весь народ наш буквально бедствовал под игом этой буквы-разбойника, буквы-бездельника и лодыря, буквы-паразита. Тогда о твёрдом знаке с гневом и негодованием писали лучшие учёные-языковеды. Тогда ему посвящали страстные защитительные речи все, кто желал народу темноты, невежества и угнетения... Уже в 1918 году буква-паразит испытала то, что испытали и её хозяева-паразиты, бездельники и грабители всех мастей: ей была объявлена решительная война. Не думайте, что война эта была простой и лёгкой. Люди старого мира ухватились за ничего не означающую закорючку «ъ» как за своё знамя... Повсюду, где ещё держалась белая армия, где цеплялись за власть генералы, фабриканты, банкиры и помещики, старый «ер» выступал как их верный союзник. Он наступал с Колчаком, отступал с Юденичем, бежал с Деникиным и, наконец, уже вместе с бароном Врангелем, убыл навсегда в невозвратное прошлое. Так несколько долгих лет буква эта играла роль «разделителя» не только внутри слова, но и на гигантских пространствах нашей страны она «разделяла» жизнь и смерть, свет и тьму, прошедшее и будущее...»


Карикатура в поддержку реформы правописания: оплакивает старые буквы царский чиновник, ликует мальчишка

Разумеется, большевиков все сетования, причитания и возражения «защитников русского языка» нисколько не смущали. «Реакционные тупицы утверждают, — отвечал на подобные суждения Лев Троцкий, — что революция если не погубила, то губит русский язык... Реакционные тупицы ошибаются, однако, насчёт судеб русского языка так же, как и насчёт всего остального. Из революционных потрясений язык выйдет окрепшим, омоложенным, с повышенной гибкостью и чуткостью».
Даже в эмиграции старое правописание стало постепенно вымирать: крупнейшие русские газеты за рубежом, вроде парижской «Русской мысли», начиная с середины XX века, выходили уже «по-новому». Причём для самой русской эмиграции это преобразование было сродни маленькому Октябрьскому перевороту и воспринималось едва ли не столь же болезненно.
А в СССР попытки «воскресить» старые буквы оживились к концу 20-х годов. Характерная заметка из печати 1929 года:



И в это же самое время в печати кипели дискуссии вокруг частичной реабилитации твёрдого знака. Первое десятилетие после революции он был почти совершенно исключён: в словах вроде «съезд», «въезд», «подъезд» его заменяли апострофом. Пишущие машинки в СССР выпускали без этой буквы — такие машинки продолжали использоваться кое-где вплоть до 70-х годов, и печатали, естественно, заменяя твёрдый знак апострофом. Однако в августе 1928 года Наркомпрос признал несвойственным русской грамматике использование апострофа в середине слова вместо буквы «твёрдый знак». То есть вернул твёрдый знак в употребление.
Рассмотрим теперь повнимательнее заглавную карикатуру поста, подпись к ней гласит: «Между «Комсомольской Правдой» и Наркомпросом ведётся полемика вокруг постановления Наркомпроса о замене апострофа твёрдым знаком». Старичок-педагог из Наркомпроса выдвигает впереди себя большой твёрдый знак, а разгневанный комсомолец, как дубиной, замахивается на него апострофом, грозно восклицая:
— Я т-тебя как апострофну, так от твоего твёрдого знака только одна мякоть останется!..
А вокруг этой схватки веселятся, пляшут и хлопают в ладоши радостные школьники... С современной точки зрения может показаться, что хлипкий пожилой интеллигентик в старомодной шляпе был почти обречён проиграть горячему комсомольцу в рабочей кепке. Но — ничего подобного. Как и в случае с «великой галстучной дискуссией», ретрограды в шляпах и на этот раз одержали верх над пылкими комсомольцами в пролетарских кепках, и твёрдый знак вернулся в официальную печать. Хотя и апостроф до середины 60-х годов ещё продолжал неравную борьбу с ним, постепенно отступая в прошлое...
Позднее, в начале 1990-х годов, с началом буржуазной реставрации, старые буквы — в вывесках магазинов, заголовках газет и книг — стали возрождаться. Твёрдый знак в названии газеты «Коммерсантъ» стал обозначением, брендом этой газеты: «Когда в 1990 году начал выходить «Коммерсантъ», были ещё живы советская власть, компартия, КГБ, и Горбачёв ещё звался генеральным секретарём, а не президентом. Гордый «ер» «Коммерсанта» смотрелся в то время как откровенный вызов этому строю жизни, стремление восстановить распавшуюся за семьдесят с лишним лет «связь времен». «Воскрешение» «ера» означало, кроме того, ещё и претензию на «наследство»: мы не на пустом месте строим, мы законные продолжатели...» (А. Агеев. Восставший «Ъ» // Знамя. 1995. № 4). Впрочем, полностью повернуть обратно советскую реформу правописания не удалось (хотя отдельные горячие головы среди реставраторов и это предлагают) и вряд ли уже кому-то удастся...

Вообще же история советской власти, как в капле воды, отразилась в истории реформ правописания. В 40-е годы в СССР безо всяких возражений была проведена ещё одна, хотя и гораздо более скромная, по сравнению с 1917 годом, реформа по упрощению правописания. В ходе этой реформы, в частности, нечистого духа из «чорта» переименовали в «чёрта». Чтобы запомнить новое написание, школьники учили стишок:
Чёрт с трещёткою в трущёбе
Сыпал в жёлоб жёлтый жёлудь...

Занятные изменения в ходе всех реформ претерпели словечки «итти» и «притти» (так их писали в 20-е годы). Потом стали писать «идти» и «придти». И, наконец, в современном правописании они пишутся по-разному, что и вовсе лишено всякой логики, а именно: «идти» и «прийти».
Но главное, что стоит отметить: консерватизм в обществе постепенно нарастал, и следующую попытку упрощения правописания, затеянную в 60-е годы, образованное общество встретило буквально в штыки. В 1963 году газета «Известия» опубликовала статью профессора-слависта Александра Ивановича Ефимова (1909—1966) о низком уровне грамотности в стране и необходимости нового упрощения орфографии. Среди прочего, профессор предлагал добить-таки твёрдый знак и полностью исключить его из употребления (слово «адъютант», например, писать с мягким знаком — «адъютант»). Вскоре были опубликованы «Предложения по усовершенствованию русского языка». Предлагалось, в частности, писать «доч», «ноч», «жури», «заец», «платьеце», «брошура», «парашут». Вот несколько новых правил:
После «ц» не пишется «ы», а пишется «и»: «циган», «огурци».
После шипящих под ударением пишется «о»: «щоки», «жолтый», но «желтеть», «щека».
После Ж, Ч, Ш, Щ не писать Ь: «мыш», «намаж».
Отменить двойные согласные в иноязычных словах (оставить только в словах ванна, сумма, гамма).
Писать «деревяный», «оловяный», «стекляный» и т.д.
Правительство в 1964 году вынесло эту реформу на всенародное обсуждение, и на неё обрушилось прямо-таки цунами критики. Зря, между прочим, говорят, что эта форма демократии (всенародное обсуждение) при советской власти носила чисто декоративный характер. По крайней мере, реформу 1964 года это обсуждение с треском провалило! По сути, это было точное повторение печатной кампании против реформы правописания 1917—1918 годов — хотя повод на этот раз был стократ меньшим. И с совершенно иным результатом, чем в 1917 году... Тогда у послеоктябрьского правительства большевиков хватило решимости провести упрощение правописания, вопреки мнению интеллигентов. А у «послеоктябрьского» правительства СССР 1964 года никакого желания идти против победивших в «образованном обществе» консервативных настроений не оказалось. Впрочем, разве в 1917 году, судя по приведённым выше стихам и цитатам, настроения эти были другими?..
И ещё раз отметим, что эта история иллюстрирует непреложный факт: «власть» — это лишь отражение классового соотношения в обществе, а не некий самостоятельный и независимый от общества фактор. Власть — просто отношения между людьми, классами и социальными группами, как бы кому-то не хотелось видеть в ней нечто иное.

P. S. В советское время старое правописание сохранялось только в исторических фильмах, спектаклях, плакатах вроде этого:


(Продолжение следует).

ПОЛНОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ СЕРИИ

Tags: История, Эволюция, переписка Энгельса с Каутским
Subscribe

Posts from This Journal “Эволюция” Tag

Buy for 20 tokens
В 2024 году, кстати, причастные к #ВЛКСМ отмечали 105-летний юбилей создания в Саратове областной комсомольской организации. Для студента-второкурсника, конечно, же, было очень значимо, что он стал автором передовицы в газете, пусть и в многотиражке СГТУ имени Гагарина…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 122 comments

Posts from This Journal “Эволюция” Tag