Рисунок Бориса Ефимова :)
Есть некоторое количество самых ходовых и актуальных в настоящий момент цитат классиков марксизма и просто известных революционеров, которые то и дело приходится вспоминать сейчас в дискуссиях с оппонентами. Буду по мере накопления добавлять их в этот пост, а пока несколько таких цитат. Может быть, в итоге получится что-то вроде новой «Красной книжки» (см заглавный рисунок)? :)
ВОПРОС. Как следует относиться к эксцессам, которые возникают в ходе революционного процесса?
(Этот вопрос то и дело приходится слышать от правых и даже многих считающих себя левыми в связи с современным, абсолютно травоядным и вегетарианским, движением Black Lives Matter. Насколько же больше таких претензий было бы в случае настоящей социальной революции где бы то ни было!)
Владимир ЛЕНИН: «Не преуменьшайте ни одного из зол революции. Их нельзя избежать. На это надо рассчитывать заранее: если у нас революция, мы должны быть готовы оплачивать её издержки».
МАО Цзедун: «Революция — это не званый обед, не литературное творчество, не рисование или вышивание; она не может совершаться так изящно, так спокойно и деликатно, так чинно и учтиво. Революция — это восстание, это насильственный акт одного класса, свергающего власть другого класса».
Мао Цзэдун (1893—1976)
Фидель КАСТРО: «Революция — не постель из роз. Революция — это битва между будущим и прошлым».
Фидель Кастро (1926—2016)
ВОПРОС. Как рев. марксисты относятся к идее «честных выборов», к лозунгу «соблюдения закона»?
(Этот вопрос часто всплывает в ходе разнообразных «майданов», которые нередко идут под лозунгами «честных выборов» и «соблюдения закона». Хотя сами майданцы без малейших колебаний, недрогнувшей рукой расстреливают или свергают демократически выбранную власть (как в 1993 году в Москве или в 2014-м в Киеве), преспокойно перечёркивая все формальные законы).
Георгий ПЛЕХАНОВ: «Успех революции — высший закон. И если бы ради успеха революции потребовалось временно ограничить действие того или другого демократического принципа, то перед таким ограничением преступно было бы останавливаться... И на эту же точку зрения мы должны были бы стать и в вопросе о продолжительности парламентов. Если бы в порыве революционного энтузиазма народ выбрал очень хороший парламент — своего рода chambre introuvable (бесподобная палата), то нам следовало бы стараться сделать его долгим парламентом; а если бы выборы оказались неудачными, то нам нужно было бы стараться разогнать его не через два года, а если можно, то через две недели».
Георгий Плеханов (1856—1918)
Карл МАРКС: «Право — это воля правящего класса, возведённая в закон и принуждаемая к исполнению государственными механизмами». «Юридически — значит фальшиво».
Карл Маркс (1818—1883)
ВОПРОС. Должны ли марксисты защищать завоевания буржуазной демократии против наступления открытой буржуазной диктатуры (фашизма)?
(А этот вопрос вновь и вновь ставят т.н. «нейтралисты», которые считают, что вмешиваться в борьбу буржуазных властей с ультраправыми против последних — для левых ужасный харам).
Георгий ДИМИТРОВ: «Мы не анархисты, и нам вовсе не безразлично, какой политический режим существует в данной стране: буржуазная диктатура в форме буржуазной демократии, хотя бы с самыми урезанными демократическими правами и свободами, или буржуазная диктатура в её открытой, фашистской форме. Являясь сторонниками советской демократии, мы будем отстаивать каждую пядь демократических завоеваний, которые рабочий класс вырвал годами упорной борьбы, и будем решительно драться за их расширение».
Георгий Димитров (1882—1949)
ВОПРОС. СССР нет, социальный эксперимент большевиков не удался, стоит ли пытаться воскресить прошлое?
Лев ТРОЦКИЙ: «Я не вижу никаких оснований для пессимизма. Нужно брать историю, как она есть. Человечество движется, как некоторые пилигримы: два шага вперед, шаг назад. Во время движения назад скептикам и пессимистам кажется, что всё потеряно. Но это ошибка исторического зрения. Ничто не потеряно». «Даже в случае победы контрреволюции у советской гидры, вместо каждой отрубленной головы, будет вырастать новая... Исторический счёт есть, в данном случае, счёт десятилетий. Падение советской власти, в конце концов, оказалось бы только историческим эпизодом. Но это был бы один из самых страшных эпизодов мировой истории».
Лев Троцкий (1879—1940)
Владимир ЛЕНИН: «Революция побеждает, если она двигает вперёд передовой класс... Революции при этом условии побеждают даже тогда, когда они терпят поражение. Это может показаться игрой слов, но для того, чтобы показать, что это факт, возьмём конкретный пример из истории. Возьмите великую французскую революцию. Она недаром называется великой. Для своего класса, для которого она работала, для буржуазии, она сделала так много, что весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству, прошёл под знаком французской революции. Он во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял по частям, доделывал то, что создали великие французские революционеры буржуазии... Всякий, сознательно относящийся к истории, скажет, что французская революция, хотя её и разбили, всё-таки победила, потому что она всему миру дала такие устои буржуазной демократии, буржуазной свободы, которые были уже неустранимы. Наша революция за полтора года дала для пролетариата, для того класса, которому мы служим, для той цели, для которой мы работаем, для свержения господства капитала, дала неизмеримо больше, чем французская революция для своего класса. И потому мы говорим, что если бы даже, беря возможный гипотетически, худший из возможных случаев, если бы завтра какой-нибудь счастливый Колчак перебил поголовно всех и каждого большевика, революция осталась бы непобедимой».
Луис КОРВАЛАН: «Падение Советского Союза стало огромным ударом для нашего дела, но флаг социализма и коммунизма поднят! Человечество должно идти к новому обществу».
Луис КОРВАЛАН (1916—2010)
ВОПРОС. Если рабочие поддерживают забастовками правую оппозицию и буржазных деятелей, оказывают им доверие, то, вероятно, они знают, что делают, ведь они способны осознавать свой интерес?
(Такое часто приходилось и приходится слышать по поводу поддержки рабочими деятелей вроде Ельцина, Тихановской и др.)
Лев ТРОЦКИЙ: «В чём вообще состоит слабость масс? В готовности следовать за эксплоататорами. В таком случае первая обязанность революционеров — помочь рабочим освободиться от рабской доверчивости».
ВОПРОС. Можно ли красным и левым идти на тактические союзы с такими-то и такими-то нехорошими людьми?
Август БЕБЕЛЬ: «Если нужно для дела, хоть с чёртовой бабушкой войдём в сношения».
Август БЕБЕЛЬ (1840—1913)
Владимир ЛЕНИН: «Бебель-то прав, товарищи: если нужно для дела, конечно, тогда можно и с чёртовой бабушкой. Ну, а для какого дела оказались нужными ваши сношения с народовцами? Ни для какого. Пользы от них — ноль. И выходит, что Бебель говорил хорошо, а вы понимаете его плохо». (ПСС, том 15, стр. 323-324).
Георгий ПЛЕХАНОВ: «Врозь идти, вместе бить — только это и нужно. Но те, которые находят, что необходимо бить вместе, обязаны сблизиться друг с другом и согласиться между собою. Сблизиться и согласиться не для лирических излияний и не для опубликования фразистых манифестов, а именно для того, чтобы бить, т.е. для совместной борьбы там, на поле действий, где свистят пули». («Врозь идти, вместе бить!», «Искра» № 87 от 10 февраля 1905).
Лев ТРОЦКИЙ: «Большевики заключали с революционными мелкобуржуазными организациями практические соглашения, например, для совместного нелегального транспорта революционной литературы, иногда — для совместного устройства уличной демонстрации, иногда — для отпора черной сотне... Ни общих «программ», ни общих учреждений, ни отказа от критики временных союзников». («Франция на повороте», 28 марта 1936).
«Врозь идти, вместе бить! Сговариваться только насчет того, как бить, кого бить и когда бить! Сговариваться об этом можно с самим чёртом, с его бабушкой и даже с Носке... При одном условии: не связывать собственных рук». «Мы, марксисты, рассматриваем Брюнинга и Гитлера... как разные составные элементы одной и той же системы. Вопрос, кто из них — «меньшее зло», не имеет смысла, ибо их система, против которой мы боремся, нуждается во всех этих элементах. Но эти элементы сейчас в состоянии конфликта, и партии пролетариата необходимо использовать этот конфликт в интересах революции... Бессмысленен абстрактный вопрос, кто — меньшее зло: Брюнинг или Гитлер? Но надо знать, по какой из этих клавиш бить. Понятно? Для непонятливых приведём ещё пример. Если один из врагов отравляет меня ежедневно мелкими порциями яда, а другой хочет пристрелить из-за угла, то я первым делом выбью у этого второго врага револьвер из рук, ибо это даст мне возможность справиться с первым врагом. Но это не значит, что яд есть «меньшее зло» по сравнению с револьвером». («В чём состоит ошибочность сегодняшней политики германской компартии?», 8 декабря 1931).
ВОПРОС. Что можно сказать о разнообразных издержках в процессе строительства социализма, к которым относят гражданскую войну, голод, красный террор, Гулаг и т.д.? И вообще о тёмных сторонах жизни в СССР?
Владимир ЛЕНИН: «Рабочий класс китайской стеной не отделён от старого буржуазного общества. И когда наступает революция, дело не происходит так, как со смертью отдельного лица, когда умерший выносится вон. Когда гибнет старое общество, труп его нельзя заколотить в гроб и положить в могилу. Он разлагается в нашей среде, этот труп гниёт и заражает нас самих. Иначе на свете не происходило ни одной великой революции и не может происходить. [...] Та игра политических партий, которые, от кадетов до меньшевиков, этими миазмами разлагающегося трупа пропитаны, — всё это они собираются бросать нам как палки под колеса. Иначе социалистическую революцию никогда родить нельзя, и иначе, как в обстановке разлагающегося капитализма и мучительной борьбы с ним, ни одна страна от капитализма к социализму не перейдёт». (ПСС, т.36, стр. 409).
Фридрих ЭНГЕЛЬС: «История, пожалуй, самая жестокая из всех богинь, влекущая свою триумфальную колесницу через горы трупов, не только во время войны, но и в период «мирного» экономического развития».
Фридрих ЭНГЕЛЬС (1820—1895)
Journal information