В 1920-е годы имя Стеньки Разина в Советской России пользовалось чрезвычайной популярностью. Это проявлялось, в частности, в том, что советские граждане угощались карамелью «Стенька Разин»:
Обёртка от карамели «Стенька Разин» кондитерской фабрики «ЗАБТПО» (Иркутск-Чита). 1927
Курили папиросы «Стенька Разин»:
Этикетки папирос «Стенька Разин». 1920-е
И смотрели спектакли о героическом Стеньке:
Константин Вялов. Эскиз костюма Степана Разина. 1923. Москва, Театр Революции
Суть советского отношения к его деятельности, пожалуй, выражена в известных стихах Евгения Евтушенко:
«Голова моя повинна.
Вижу, сам себя казня:
я был против — половинно,
надо было — до конца.
Нет, не тем я, люди, грешен,
что бояр на башнях вешал.
Грешен я в глазах моих
тем, что мало вешал их.
Грешен тем, что в мире злобства
был я добрый остолоп.
Грешен тем, что, враг холопства,
сам я малость был холоп.
Грешен тем, что драться думал
за хорошего царя.
Нет царей хороших, дурень...
Стенька, гибнешь ты зазря!»
Казалось бы, где певец хрущёвской «оттепели», стиляга Евгений Евтушенко и где Иосиф Сталин. Но в сочинениях последнего мы найдём примерно ту же оценку «атамана голытьбы». В 1931 году Генеральный секретарь давал интервью немецкому писателю Эмилю Людвигу. Людвиг спросил: «Прошу Вас извинить меня, если я Вам задам вопрос, могущий Вам показаться странным. В Вашей биографии имеются моменты, так сказать, “разбойных” выступлений. Интересовались ли Вы личностью Степана Разина? Каково Ваше отношение к нему, как “идейному разбойнику”?»
Под «моментами разбойных выступлений» подразумевались, конечно, «эксы» большевиков. На это Сталин не возразил ни единым словом, а вопрос Людвига вошёл в официальное собрание сочинений Сталина. Что же касается Разина, то Сталин ответил: «Мы, большевики, всегда интересовались такими историческими личностями, как Болотников, Разин, Пугачёв и др. Мы видели в выступлениях этих людей отражение стихийного возмущения угнетённых классов, стихийного восстания крестьянства против феодального гнёта. Для нас всегда представляло интерес изучение истории первых попыток подобных восстаний крестьянства. Но, конечно, какую-нибудь аналогию с большевиками тут нельзя проводить. Отдельные крестьянские восстания даже в том случае, если они не являются такими “разбойными” и неорганизованными, как у Степана Разина, ни к чему серьёзному не могут привести. Крестьянские восстания могут приводить к успеху только в том случае, если они сочетаются с рабочими восстаниями, и если рабочие руководят крестьянскими восстаниями. Только комбинированное восстание во главе с рабочим классом может привести к цели. Кроме того, говоря о Разине и Пугачёве, никогда не надо забывать, что они были царистами: они выступали против помещиков, но за “хорошего царя”. Ведь таков был их лозунг. Как видите, аналогия с большевиками никак не подходит».
Переоценка середины 30-х годов коснулась многих исторических деятелей: например, царя Петра I, Ивана Грозного, Суворова, многих царских военачальников (их стали оценивать положительно), Сергея Нечаева (его стали оценивать, наоборот, отрицательно), но никак не затронула крестьянских вождей Степана Разина и Емельяна Пугачёва. Отношение к ним было и осталось положительным — с указанными выше оговорками.
В 1939 году был снят художественный фильм о Степане Разине.
Афиша фильма о С.Т. Разине. 1939
А как совершалась казнь в 1671 году?
Сергей Кириллов. Разина везут! Эскиз к картине «Степан Разин». 1986
До казни Разин вместе с братом был подвергнут жестоким пыткам. «В темнице его, — сообщает курляндский дипломат Якоб Рейтенфельс, — били кнутом, жгли огнем, капали ледяную воду на голову и подвергали ещё многим другим утончённым пыткам. Тело его было уже всё изъязвлено, так что удары кнута падали на обнажённые кости, а он всё-таки так пренебрегал ими, что не только не кричал, но даже не стонал и упрекал брата, разделявшего с ним страдания и менее выносливого, в малодушии и изнеженности». Когда на Красной площади прочитали длинный приговор. Разин выслушал его спокойно, потом повернулся к церкви, поклонился на три стороны, минуя Кремль с царём и сказал: «Простите». Палач сперва отрубил ему правую руку по локоть, потом левую ногу по колено. Его брат Фрол, видя мучения Степана, растерялся и закричал: «Я знаю слово и дело государево!». Это обещание «чистосердечных показаний» на время выводило осуждённого из-под власти палача (и действительно, дало ему ещё 5 лет жизни). «Молчи, собака!» — прохрипел в ответ Степан. Это были его последние слова: после них палач спешно отсёк ему голову.
С.А. Кириллов. Степан Разин. Картина изображает казнь бунтовщика
В.И. Суриков. Стенька Разин
Большевики оказывали почёт имени знаменитого бунтовщика. В.И. Ленин в 1919 году лично открывал его памятник на Красной площади. Вообще, имя Разина и его память оказались в центре общественного внимания. В 1918 году либеральный журнал «Новый Сатирикон» публиковал рисунок В. Лебедева: маленький Маркс скромно притулился в тени огромного, самоуверенно подбоченившегося колосса Разина.
Рисунок В. Лебедева. Журнал «Новый Сатирикон». 1918 год. «Национальное заблуждение. В Москве решено поставить много памятников. Между прочим проектируется постановка памятника Карлу Марксу и Стеньке Разину.
Памятник Маркса: — Мы с Разиным, кажется, не похожи друг на друга, но как нас поразительно смешивает добрый русский народ...»
Кстати, карикатура нарисована в типичном для начала ХХ века жанре рисования «уродов», который в 1910-е годы считался модным, передовым и наиболее современным. Потом эта манера рисования оказалась позабыта...
На открытии памятника Разину 1 мая 1919 года Ленин сказал: «Этот памятник представляет одного из представителей мятежного крестьянства. На этом месте сложил он голову в борьбе за свободу. Много жертв принесли в борьбе с капиталом русские революционеры... И мы сделаем всё для этой великой цели, для осуществления социализма!»
Ленин выступает на митинге по случаю открытия памятника Степану Разину. Эпоха до появления микрофонов — видно, как оратору приходится напрягать голосовые связки
Скульптор С.Т. Конёнков у памятника «Степан Разин с ватагой», 1919 год, Красная площадь
Ленин произносит речь на Красной площади на фоне памятника Степану Разину. Май 1919 года.
В 1921 году в одном из рассказов в сборнике Аркадия Аверченко «Дюжина ножей в спину революции» иностранец с удивлением спрашивал у русского эмигранта: «Правда ли, что разбойнику Разину поставили на главной площади памятник?»
Ох, уж эта непостижимая русская душа... :)
Journal information