"11. Франция могла примириться на любом правительстве, лишь бы основные достижения буржуазной революции, укреплённые буржуазной империей, остались незыблемы; если созданный революцией и кодифицированный Наполеоном строй останется непоколебим. Эта мысль заставляла в критические апрельские дни 1814 года называть то Бернадотта, то Луи Филиппа. Сила же Талейрана была в том, что его кандидат Людовик XVIII имел за собой принцип легитимизма, престиж традиционной монархии, могущественно влиявшей на ненавидевших революцию монархов, вошедших в Париж.
Комментарий Маркса по этому поводу: "Когда был взят Париж, то в государи предлагали кто сына Наполеона, с назначением регентства, кто Бернадотта, кто, наконец, Луи Филиппа. Но Талейран ответил: или Людовик XVIII, или Наполеон. Это — принцип, остальное — интрига". "Талейран сразу положил конец его (Бернадотта) ребяческим надеждам, заявив совету союзных государей, что "нет иного выбора, как только между Бонапартом и Бурбоном, всё иное явилось бы только интригой".
Карикатура на Людовика XVIII (король пытается натянуть сапоги Наполеона Бонапарта)
12. Талейран был убеждён, что кандидатура Людовика XVIII пройдёт при непременном условии: признать незыблемыми основы социально-экономического строя, созданного буржуазной революцией и окончательно утверждённого буржуазной империей. Начиная с 28 марта Талейран деятельно агитировал между оставшейся в Париже группой сенаторов в пользу призвания Бурбонов. Он лживо уверял их, будто таково желание Александра, запугивал их (а через них весь город), распуская ложный слух, что русские предадут огню и мечу столицу, если заподозрят, что французы хотят оставить императора на престоле.
Восковая кукла, изображающая Людовика XVIII. Автор Георг Стюарт (родился в 1929)
13. 31 марта, около шести часов вечера, Александр милостиво согласился поселиться во дворце Талейрана. Сюда же после его прибытия прибыли прусский король, представители Австрии и ряд других именитых дипломатов. Талейран пригласил их в великолепный зал своего дворца, где и открыл заседание. Тут-то и было окончательно оформлено и подписано решение союзников: ни в каком случае не вести переговоров ни с Наполеоном и ни с кем из его семьи. Дело Талейрана было выиграно: он знал, что Александр ничего не имел против воцарения прямого наследника Наполеона, маленького римского короля. А Талейрана устраивала лишь реставрация семьи Бурбонов.
Людовик XVIII взбирается на шест с призом. Карикатура 1815 года
14. На другой день Талейрану удалось созвать 74 сенатора — половину всех членов сената, числившихся по закону, и они избрали, согласно требованию Талейрана (хотя фактически пришло лишь 63 человека), временное правительство из пяти лиц, сплошь ярых легитимистов. Во главе этого правительства, конечно, стал Талейран. Комедия этих выборов нужна была Талейрану затем, чтобы инсценировать в глазах Александра правильную, законную передачу власти от императорского сената к новому правительству. Для полного удобства Талейран перевёз к себе в дом ещё и всё это новоявленное временное правительство. При полном моральном параличе, растерянности, запуганности населения Талейрану и сгруппировавшейся вокруг него активной группе роялистов удалось организовать несколько манифестаций, чтобы доказать союзникам, как Франция желает реставрации Бурбонов.
"Неудобоваримый пирог" (под столом валяется Людовик XVIII, за столом слева направо прусский король Фридрих Фильгельм III, Александр I, Веллингтон, австрийский император Франц I. Из пирога вылезает Наполеон). Карикатура 1815 года
15. Александр ещё 1-2 апреля колебался, и мысль о воцарении римского короля при регентстве Марии Луизы не вполне покидала его. Талейран удвоил свои усилия. Ему помогало и то соображение союзников, что если бы после отречения императора на престоле оказался его трёхлетний сын при регентстве Марии Луизы, то рано или поздно Наполеон снова овладел бы фактически верховной властью.
"Закат". Вылезая наружу, Наполеон наклоняет колпак для гашения свечей, на котором восседает французский король. Людовик XVIII теряет равновесие, роняя Конституционную хартию, а его корону похищает императорский орёл. Карикатура 1815 года
16. Помогали Талейрану и полная апатия и покорность столицы. Железный деспотизм Наполеона отучил французских граждан от активности. Партизан Денис Давыдов возмущался отсутствием у парижан патриотизма и особенно их "изменой" Наполеону. Когда роялисты вздумали 2 апреля низвергнуть наполеоновскую Вандомскую колонну, то их быстро прогнал прочь с площади и спас колонну подоспевший Семёновский полк русской гвардии.
"Большие маневры или Мошенник марширует на остров Эльба". Карикатура 1815 года, изображающая ссылку Наполеона на остров Эльба
17. 4 апреля маршал Мармон, на протяжении нескольких дней побуждаемый Талейраном, изменил Наполеону и по соглашению с союзниками отвёл свой корпус к Версалю. Всякая возможность для Наполеона предпринять вновь военную борьбу была потеряна. Единственным аргументом Александра, когда он говорил со своими союзниками, было то, что если согласиться на регентство, то Наполеон окончательно сложит оружие и опасность дальнейшего кровопролития отпадёт — теперь этот аргумент отпадал. С этого момента всё было закончено.
"Робинзон острова Эльба". Карикатура 1815 года
18. 6 апреля Александр объявил, что регентство невозможно и что союзники окончательно остановились на возвращении династии Бурбонов как на единственном выходе. В тот же день Наполеон подписал своё отречение от престола. Дело Талейрана было сделано. Опасность позднейшей мести со стороны династии Бонапартов, которую он предал, миновала. Перед ним открывались лучезарные перспективы, связанные с благодарностью династии Бурбонов, в пользу которой он предал Бонапартов.
"Качели". Слева на качелях сидят прусский, австрийский и российский монархи, справа — Бонапарт. Он весит больше, чем все монархи антинаполеоновской коалиции. Упал с качелей французский король Людовик XVIII. Карикатура 1815 года
19. Но тут же обнаружилась неизбежная трещина между ним и Бурбонами. Талейрана от Бурбонов и особенно от вернувшейся с ними белой эмигрантщины отделяло больше всего то, что он был проницателен, а эмигранты были сплошь на редкость политически тупы. Они абсолютно ничего не понимали в новой Франции. Из того факта, что Наполеон со своей непрерывной военной бойней, со своим безудержным военным деспотизмом, со своими опустошающими деревню постоянными наборами утомил и измучил многих, эмигранты делали вывод, что, не поддержав Наполеона, пассивно приняв навязанную Талейраном и роялистами старую династию, буржуазия и крестьянство (рабочий класс они просто игнорировали) легко откажутся от всего, что сделала буржуазная революция 1789 г., а также от всего, что в области административно-судебного законодательства и организации государственной власти сделал император.
"Цирюльник с Эльбы". Французский солдат бреет Людовика XVIII и восклицает: "Закончено! Вот вы и выбриты!". Король блеет: "Какое мыло!" (на мыле написано "Императорская эссенция"). Под ногами Людовика лежит Конституционная хартия. Карикатура 1815 года
20. В этом люди поумнее, вроде Талейрана, видели страшную опасность для Бурбонов — если не сейчас, то впоследствии. Даже такие неистовые клерикальные мракобесы, как Жозеф де Местр, и те считали, что Бурбоны возвращаются не на "прародительский престол", а на бонапартистский престол, потому что никакого другого во Франции уже быть не может. Даже Людовик XVIII если и не понимал разумом, то чуял инстинктом самосохранения, что начинать говорить о воскрешении старого режима значит работать себе на погибель.
"Дьявол платит или Боннино возвращение
21. Но брат Людовика, глава необузданной роялистской ("легитимной") реакции, Карл д'Артуа, ровно ничего не понимал. 6 апреля Талейран написал Витролю, другу Карла, что он настоятельно советует при въезде в Париж надеть на шляпу трёхцветную кокарду. Эта эмблема возникла уже в начале революции 1789 года, и если бы Бурбоны её приняли (а следовательно, приняли бы и трёхцветное знамя), то это означало бы примирение возвращённой династии с теми достижениями революционной эпохи и наполеоновского законодательства, которыми дорожила новая буржуазия в городе и деревне. Этот символический жест королевского брата сразу же внёс бы некоторое успокоение в умы всех, кто боялся, что Бурбоны начнут восстанавливать разрушенный революцией феодализм.
"Судьба Франции". Орден Почетного легиона весит больше, чем все монархи антинаполеоновской коалиции, вместе взятые. Карикатура 1815 года
22. Но не тут-то было. Бурбоны приняли не трёхцветную, а старую, белую кокарду, старое королевское белое знамя, символ феодальной монархии, ненавистной и буржуазии, и крестьянству, и рабочим. Династия в лице Карла в эти буквально первые дни своего возвращения вступила именно на тот путь, который через 16 лет и привёл её к июльской революции 1830 года и к бесповоротной, окончательной потере престола. Их ничему не научило даже и грозное предостережение Ста дней. Талейран высказался о Бурбонах ("Ничего не забыли и ничему не научились") почти теми же словами, что и Александр ("не исправились и неисправимы").
"Прыжок из Парижа в Лилль". Злосчастный французский король Людовик XVIII, страдающий подагрой, хромая, бежит от Наполеона. Карикатура 1815 года
23. Александр упорно, но полностью безуспешно пытался втолковать Людовику XVIII и его окружению понятие о серьёзности и шаткости их положения. Тогда он потребовал, чтобы король созвал законодательный корпус, который должен был выработать конституцию, не на 10 июня, а на 31 мая. Царь непременно желал, чтобы это случилось ещё до его отъезда из Парижа. Он знал, что усмирять революцию, которую эти тупые и наглые реакционные фанфароны могут вызвать, придётся непременно русским и иным иностранным войскам, потому что французская армия Бурбонов не терпит и в душе продолжает считать своим единственным законным государем Наполеона. Но конституционный проект, выработанный сенатом при деятельном участии Талейрана и вполне одобренный Александром, был отвергнут Людовиком XVIII. Александр в крайнем раздражении сказал принцу Евгению Богарне: "Я не знаю, не раскаюсь ли я в том, что возвёл Бурбонов на престол". Лафайету (с которым всегда был демонстративно любезен) царь сказал, что ничего хорошего от Бурбонов не ждёт, потому что они полны старорежимных предрассудков. Когда Лафайет выразил мнение, что Бурбоны, может быть, исправились, то царь воскликнул: "Исправились! Они не исправились и неисправимы!"
— Если таково ваше мнение, государь, то зачем же вы нам их привезли? — резонно поинтересовался Лафайет.
— Это не моя вина, — ответил царь. — Бурбоны меня затопили, как наводнение. Это дело неудавшееся, и я уезжаю очень опечаленным."
"Наполеон вернулся с Эльбы". Автор Карл Карлович Штейбен (1788–1856)
24. В тот же вечер 6 апреля Наполеон сказал Коленкуру: "Нация примирится с ними, только если они удалят от себя все эти головы в париках и отбросят старые претензии, но это значит требовать от них невозможного. Через год они надоедят сверх головы".
Интересно, что Александр громко, демонстративно восхвалял верность Коленкура императору Наполеону. Он заявил Коленкуру, что берёт на себя гарантию выполнения всех обязательств касательно устройства личной судьбы Наполеона, на которые, под влиянием царя, согласились союзники. Александр выразил желание, чтобы именно Коленкур был снова немедленно назначен французским послом в Петербург, но Бурбоны приняли это за прямое оскорбление.
Александр полагал, что единственным средством укрепить шаткий трон Бурбонов является конституция, которая могла бы сколько-нибудь успокоить недовольных (армию и часть буржуазии и крестьянства). Наблюдая Людовика XVIII, который именно в это время был очень озабочен тем, чтобы всячески показать Александру, насколько династия Бурбонов знатнее и древнее династии Романовых, царь охотно склонялся к тому, что при подобной невероятно нелепой психике, при таком непонимании действительности, при таких истинно допотопных воззрениях король долго не усидит на престоле. При том, что Людовик XVIII был самым "умным" из Бурбонов, гораздо умнее своего брата и наследника Карла, в окружении которого открыто стали поговаривать о возвращении кое-каких упразднённых нечестивыми революционерами сеньориальных прав на землю.
На этом экскурс в начало эпохи французской реставрации можно закончить, упомянув кстати, что царь Александр в Париже наиболее часто, притом демонстративно, выражая ей глубочайшее почтение, посещал императрицу Жозефину (Богарне), а также её дочь королеву Гортензию — жену брата Бонапарта Людовика, бывшего какое-то время голландским королём. (Гортензия — мать Луи Бонапарта, Наполеона III).
"Несомый Свободой, Наполеон был с энтузиазмом встречен и народом, и армией". Карикатура 1815 года
При ознакомлении с этим историческим материалом бросается в глаза противоестественность произошедшей реставрации. Главным её "творцом" был, несомненно, всего один человек — Талейран, которому она была необходима для того, чтобы СКРЫТЬ СОВЕРШЁННЫЕ ИМ ПРЕСТУПЛЕНИЯ (то есть государственную измену). Это стремление каким-то образом перевесило все прочие соображения, которые имелись против "бурбонизации" страны. И это наводит на ряд размышлений, если начать сопоставлять французскую реставрацию с российской. При таком сопоставлении, в первую очередь, обращают на себя внимание различия. В России не было одномоментного возвращения 30 тысяч живших в эмиграции дворян и белогвардейцев. Во Франции они смешались с наполеоновскими чиновниками, и немедленно начали устанавливать новые (старые) порядки. Но в России реставрация выглядит, вследствие этого, ещё более противоестественно. Она совершалась исключительно руками вороватых чиновников эпохи "советской империи", которым зачем-то потребовалось вытаскивать на свет божий двуглавого орла. (Попираемого ими на протяжении всей предшествующей жизни: например, уничтожение Ельциным Ипатьевского дома в Свердловске). В Россию также не съезжались реакционные монархи, благоволящие идее восстановить на троне романовскую династию. И тем не менее всем нам памятно, как в 1997-98 годах с этой идеей начала носиться правившая в тот момент шайка. Тоже не видела другого способа скрыть собственные преступления?
Пока STOP, продолжу в следующем письме."
Гроб Людовика XVIII в усыпальнице аббатства Сен-Дени. Людовик XVIII в 1824 году стал последним из французских королей, похороненных в королевской усыпальнице Сен-Дени
Предыдущие публикации И. Романова по теме:
1. РИМСКИЕ ЦЕЗАРИ И СОВЕТСКИЕ ВОЖДИ, ОПЫТ ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ БИОГРАФИИ (часть 1)
2. РИМСКИЕ ЦЕЗАРИ И СОВЕТСКИЕ ВОЖДИ, ОПЫТ ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ БИОГРАФИИ (часть 2)
3. Ещё об исторических циклах
4. Ещё об исторических циклах (2), начало
5. Ещё об исторических циклах (2), окончание
6. Об исторических циклах (начало)
7. Об исторических циклах (окончание)
8. Об исторических циклах (2)
9. Об исторических циклах (3)
10. Об исторических циклах (4), начало
11. Об исторических циклах (4), продолжение
12. Об исторических циклах (4), окончание
13. ПРОЙДЕНА ЛИ ТОЧКА "МАКСИМАЛЬНОЙ РЕСТАВРАЦИИ"? (начало)
14. ПРОЙДЕНА ЛИ ТОЧКА "МАКСИМАЛЬНОЙ РЕСТАВРАЦИИ"? (окончание)
15. ЕЩЁ О РЕСТАВРАЦИИ (начало)
16. ЕЩЁ О РЕСТАВРАЦИИ (продолжение)
Для имеющих возможность и желание оказать помощь политзэку — переслать деньги для оплаты адвоката И. Романова можно через Яндекс-кошелек Ларисы Романовой: 410012031648898
Journal information