Это фотография студентов кенийского университета, расстрелянных за то, что они были христианами или не могли наизусть процитировать коран. Глядя на этот фотоснимок, вспомнил отрывок из когда-то нашумевшей, а ныне почти забытой повести Александра Кабакова "Невозвращенец". Она была написана в ещё почти мирном и сравнительно благополучном (по сравнению с последующими) советском 1988 году, и пугала обывателя ужасами грядущей "Второй Гражданской войны" (кстати, выражение "Первая Гражданская война" впервые появилось, насколько помнится, именно там). Вот одна из сценок повести, автор явно не случайно выбрал местом действия стенды у бывших "Московских новостей" на Пушкинской площади — эпицентр московской уличной политической жизни 1988-1990 годов:
"Толпа у газетного стенда даже не успела дрогнуть. Со стороны Большой Дмитровки раздался частый топот — и в мгновение все читающие оказались окружены плотным кольцом набежавших "витязей" в чёрных поддёвках. В руках у каждого был аккуратно выструганный, светящийся в темноте свежим деревом кол. Кольцо стало сжиматься, как бы выдавливая из себя время от времени редких удачников, раздались негромкие приговоры:
— Жид... жид... жид... так, крещёный, необрезанный, выходи... жид... опять жидовка... русская? "Слово о полку" читай. Сколько знаешь... так, врёшь, мало помнишь, стой... жид, жид, жид...
Мы свернули на Тверскую."
Принцип, как видим, тот же, только цитировать требовалось не коран, а другой средневековый текст. Впрочем, террористы из мусульманских стран в повести тоже присутствуют:
"Какой-то человек влез на железный ящик помойки, взмахнул рукой, в которой был зажат длинный нож-штык, и негромко прокричал:
— Всем стоять смирна-а! Вы заложники организации Революционный Ка-амитет Северной Персии! Наши товарищи захвачены собаками из Святой самообороны. Если через час они не будут освобождены, вы будете зарезаны — здесь, в этом дворе. Кто будет кричать — будем резать сейчас!".
Но вот что примечательно. Всё-таки до крушения "красного проекта", пока над одной шестой частью суши худо-бедно развевалось красное знамя, никаких массовых убийств за неумение процитировать коран или другое "священное писание" в мире не происходило. И только после либерального "конца истории", или, называя вещи своими именами — триумфа мировой реакции — подобные события стали постепенно входить в порядок вещей в самых разных частях света.
Ну, что поделаешь... За время, прошедшее с начала XX века, люди подзабыли простые и бывшие тогда, после 1914, 1922-го, 1933-го годов, очевидными истины: власть денежного мешка — это война. Власть денежного мешка — это фашизм. Власть денежного мешка — это реакция и смерть в тысяче обличий, одно "краше" другого... Одно из таких обличий мы видим сейчас в Кении. Другое — в Ираке, Сирии, Ливии... Третье — на Украине... (Разве прошлогодние прыжки на майдане — "кто не скачет, тот..." — и требование читать наизусть коран — не разные грани одной и той же общемировой "драгоценности"?).
Вот и приходится человечеству изучать эти вечные истины заново. Проходить забытый урок истории по второму кругу.
Journal information