Небольшой, но не лишённый интереса эпизод Февраля 1917-го (в связи с приближающимся столетием этого события). Рисунок Б. Антоновского: священник, радостно ухмыляясь и держа в руке крест, строчит из пулемёта. Подпись: "В дни революции много пулемётов стояло на колокольнях, откуда и обстреливался восставший народ". "Один из "батюшек":
— Мы привыкли смирять народ "этим" или "этим"!"
Подразумевается: крестом или пулемётом. Возможно, читатель пожмёт плечами — а что тут такого особенно любопытного и необычного? Наверное, какой-нибудь оголтелый большевицкий листок вроде "Правды" такое напечатал? Подошло бы для "Безбожника" 20-х годов... Но в том-то дело, что нет, это карикатура вовсе не из "Правды" или "Безбожника", а из ЛИБЕРАЛЬНОГО журнала "Новый Сатирикон", номер 14 за 1917 год.
Вот как, оказывается, либералы смотрели на "батюшек", на духовенство в феврале 1917 года! Но, может быть, этот рисунок — случайность? Вовсе нет. Другая карикатура из того же "Нового Сатирикона" (номер 13 за тот же 1917 год). Рисунок Ре-ми, священник стоит перед крестом с распятым на нём Иисусом. Подпись: "Продешевили. Смиренный владыка: — О, Иисусе Сладчайший! Боже мой, Боже мой! И такого человека продать всего за 30 серебреников! Вдвое можно было взять!".
На другой странице того же номера — рисунок А. Радакова, два священника возле креста. "Их культурное усовершенствование. Смиренные: — Эх! Не умели во времена Христа пользоваться этим орудием! Ведь из одного креста две хороших виселицы можно сделать!".
Как видим, это всё совсем не случайность — это тенденция. И она выражает яростное, накалённо отрицательное отношение либералов весны 1917 года к церкви и церковникам. До Февраля оно так ярко и откровенно не проявлялось — мешала царская цензура. Потом — тоже не проявлялось, потому что уже в апреле-мае 1917-го на первый план вышли другие "враги" — большевики, анархисты, другие революционеры, и именно их стал в первую очередь обличать либеральный "Новый Сатирикон". Ну, а после Октября 1917-го и вовсе наметился поворот к союзу либералов с церковью. Характерно, что когда в январе 1918-го патриарх Тихон объявил анафему большевикам, то часть либеральной прессы выражала по этому поводу сомнения и опасения. Кадетская газета "Современное слово" писала: "Анафема. Какое ржавое, пыльное слово. Под слоем вековой пыли ещё горит оно страшным огнем... В этом слове — дым погребальных свечей, огонь костров, треск костей, переломленных испанским сапогом и пыточным колесом. В этом слове — средневековье... И вот оно, это ржавое слово, загудело вчера вновь в Петрограде. Церковь вынула вновь заржавленный меч из своих ножен". Другая либеральная газета "Русские ведомости", более правого толка, приветствовала это послание патриарха и с надеждой предсказывала: "Революционный козёл обломает рога свои о церковь". Кадет Николай Устрялов (будущий колчаковец, а затем идейный вождь сменовеховцев) тоже без колебаний приветствовал анафему большевикам в одной из либеральных газет...
С этого момента либералы оказались в союзе с церковниками. И этот союз продолжался ни много, ни мало, как весь советский период — его подхватили и продолжили диссиденты 60-х годов. Лишь в 90-е годы, с началом эпохи Реставрации, он дал трещину. Сейчас либералы мало-помалу возвращаются к прежней ожесточённой войне с церковниками, которую они вели до весны 1917 года. Но мы уже видели, как от войны они легко переходят к дружбе и союзу с былыми врагами. Ведь у правых, у буржуазии и её слуг, буржуазной интеллигенции, как известно, не было и нет вечных врагов и вечных друзей, есть только вечные интересы...
Journal information