Вечер 21 декабря 1991 года. Один из последних дней, когда над Кремлём ещё развевался Красный советский флаг. Как же мы мало это ценили...
Ровно сто лет назад, 16 (3) ноября 1917 года красное знамя победившей революции впервые было поднято над Московским Кремлём. Ему было суждено оставаться там до 25 декабря 1991 года, когда оно было спущено вниз, что символизировало триумф контрреволюции и закат былой сверхдержавы.
Вообще же красный флаг над самой большой средневековой крепостью Европы — в этом был заключён некий диссонанс, противоречие, хорошо заметные для современников.
«Со своей средневековой стеной, — писал Лев Троцкий, — и бесчисленными золочёными куполами, Кремль, в качестве крепости революционной диктатуры, казался совершеннейшим парадоксом... Тесное повседневное соприкосновение двух исторических полюсов, двух непримиримых культур и удивляло, и забавляло. Проезжая по торцовой мостовой мимо Николаевского дворца, я не раз поглядывал искоса на царь-пушку и царь-колокол. Тяжёлое московское варварство глядело из бреши колокола и из жерла пушки. Принц Гамлет повторил бы на этом месте: «порвалась связь времен, зачем же я связать её рожден?» Но в нас не было ничего гамлетического. Даже при обсуждении более важных вопросов Ленин нередко отпускал ораторам всего по две минуты. Размышлять о противоречиях развития запоздалой страны можно было, пожалуй, минуту-полторы, когда мчишься по касательной к кремлёвскому прошлому с заседания на заседание, но не более того... Музыкальные часы на Спасской башне перестроили. Теперь старые колокола вместо "Боже, царя храни" медлительно и задумчиво вызванивали каждые четверть часа "Интернационал". Над башней с её колоколом возвышался по-прежнему позолоченный двуглавый орёл. Только корону с него сняли. Я советовал водрузить над орлом серп и молот, чтоб разрыв времени глядел с высоты Спасской башни. Но этого так и не удосужились сделать.»
А вот что писал о том же контрасте другой автор, бывший кадет и член правительства Колчака, а в 20-е годы — лидер движения сменовеховцев Николай Устрялов:
"Над Зимним дворцом, вновь обретшим гордый облик подлинно великодержавного величия, дерзко развевается Красное знамя, а над Спасскими воротами, по-прежнему являющими собой глубочайшую исторически-национальную святость, древние куранты играют "Интернационал". Пусть это странно и больно для глаза, для уха, пусть это коробит, но в конце концов в глубине души невольно рождается вопрос:
— Красное ли знамя безобразит собой Зимний дворец, — или, напротив, Зимний дворец красит собой Красное знамя? "Интернационал" ли нечестивыми звуками оскверняет Спасские ворота, или Спасские ворота кремлёвским веянием влагают новый смысл в "Интернационал"?.. Подобно тому, как современный француз на вопрос "Чем велика Франция?" вам непременно ответит: "Декартом и Руссо, Вольтером и Гюго, Бодлером и Бергсоном, Людовиком XIV, Наполеоном и великой революцией", — так и наши внуки на вопрос "Чем велика Россия?" с гордостью скажут: "Пушкиным и Толстым, Достоевским и Гоголем, русской музыкой, русской религиозной мыслью, Петром Великим и великой русской революцией..."
Что ж, сейчас, по прошествии столетия со дня водружения Красного знамени на Московский Кремль, можно сказать, что полюс, где находился двуглавый орёл и золочёные купола, как будто бы победил. Но победа эта — временная, внешняя. Совсем немного времени осталось, прежде чем сбудется мечта вождя сменовеховцев Устрялова о синтезе этих двух полюсов. Это произойдёт уже на наших глазах, может быть, раньше, чем мы предполагаем. Но и на этом история, конечно, не остановится. Она пойдёт дальше и дальше... И настанет день, когда над Кремлём снова поднимется красный флаг, теперь уже навсегда, навечно, чтобы никогда больше не опускаться снова...
Гелий Коржев. Поднимающий знамя. 1957
Journal information