1932 год. Строительство дворца Советов на месте бывшего храма Христа Спасителя
13 июля 1931 года состоялось заседание ЦИК СССР под председательством М.И. Калинина, на котором было принято решение о сносе Храма Христа Спасителя и строительстве на его месте Дворца Советов. Бывший член Политбюро ЦК Лазарь Каганович уже в 80-е годы рассказывал писателю Феликсу Чуеву, как в Кремле принималось это решение:
«– Были предложения снести дом Коминтерна на Манежной площади, возле Кремля, взорвать. Но слишком близко. Потом Калинин сказал, что есть мнение архитекторов – строить Дворец Советов на месте храма Христа Спасителя. Это было предложение АСА – Союз архитекторов так назывался. Еще в двадцать втором, двадцать третьем, двадцать четвертом годах Щусев и Жолтовский предлагали поставить Дворец Советов на месте храма Христа Спасителя, говорили, что храм не представляет художественной ценности. Даже в старину так считали. Другая ценность – что народ собирал деньги. Но даже Щусев и тот не возражал, говорил, что храм бездарный... Когда проявились мнения, решили, что идея Щусева хороша – недалеко от Кремля, на берегу Москвы-реки, место хорошее. Я лично сомневался... Я исходил из того, что это решение вызовет прилив антисемитизма. Поэтому я и сомневался и высказывал сомнения. Сталин сразу не решился принять это предложение. Он выявлял мнения, колебался. Говорят, Киров это тоже поддержал. Я этого не знаю. Когда составили план, подписали: Сталин, Молотов, Каганович, Калинин, Булганин.
– Что означали эти подписи? Взорвать храм?
– Построить Дворец Советов на этом месте. Когда мы выходили, Киров, Орджоникидзе и я, я говорю:
– Ну хорошо, все черносотенцы эту историю в первую очередь свалят на меня!
Киров хлопнул меня по плечу:
– Эх ты! Я и не думал, что ты такой трусливый! Волков бояться – в лес не ходить! Волков нечего бояться!».
Так должен был выглядеть дворец Советов
Из статьи 1934 года «Мы строим Дворец советов — величайшее здание мира»:
«Капитализм, быть может, ещё поднатужится, и с этой последней натуги воздвигнет трясущееся здание, которое окажется выше нашего Дворца советов на такое-то количество метров. Ведь Дворец советов выше самого высокого американского небоскрёба лишь на 8 метров. Но разве только в этом дело? Дворец советов выше дворцов капитализма на целую Октябрьскую революцию, на всё наше семнадцатилетнее прошлое, на всё наше будущее, на целую эпоху. И если даже капитализму удастся выстроить здание выше нашего Дворца советов, всё равно оно будет ниже его. Ниже на целую эпоху!»
Решение 1931 года было совершенно непонятно в годы перестройки, когда буржуазная печать все уши прожужжала идеей о том, что «нужна ли улица, которая не ведёт к Храму». Оно было непонятно даже уже в позднесоветские 60-е годы, когда, например, Юрий Гагарин публично выступил с критикой сноса храма. Вот что первый космонавт говорил в декабре 1965 года, выступая на пленуме ЦК комсомола:
«На мой взгляд, мы ещё недостаточно воспитываем уважение к героическому прошлому. Зачастую не думаем о сохранении памятников. В Москве была снята и не восстановлена Триумфальная арка 1812 года. Был разрушен храм Христа Спасителя, построенный на деньги, собранные по всей стране, в честь победы над Наполеоном. Неужели название этого памятника затмило его патриотическую сущность?». (Это, кстати, в опровержение суждений о том, что в СССР публичное высказывание такого мнения было якобы невозможно). Упомянутая Гагариным Триумфальная арка была восстановлена в 1967-1968 годах. Именно тогда, во второй половине 60-х, в советском обществе происходил консервативный поворот в настроениях – выруливание на «дорогу к храму», которое в полной мере сказалось в 80-е и 90-е годы.
Ну, а сейчас? А сейчас решение 1931 года предстаёт всё более и более понятным. Потому что люди всё яснее замечают обратную зависимость между неуклонным ростом числа храмов-новостроек «в шаговой доступности» и таким же неуклонным убыванием числа больниц, школ, поликлиник, заводов... Пройдёт ещё немного времени – и, глядишь, решение 1931 года покажется единственно разумным и оправданным. И скажут: «А ведь Киров-то, пожалуй, был прав! А Гагарин? Ну, что Гагарин... Гагарин ошибался».
Journal information