Плакат Соломона Боума (стихи С. Болотина). 1944 год. «Рапорт предку». Сменовеховцы 20-х годов были бы в восторге от такого плаката — краснофлотец рапортует русскому императору из династии Романовых, как своему красному адмиралу! Но в ту эпоху такой плакат был ещё невозможен
Вслед за исторической реабилитацией царских военачальников (Кутузова, Суворова, Нахимова), а также древних русских князей (Александра Невского, Дмитрия Донского, Дмитрия Пожарского), настала очередь и для реабилитации российских царей. Наиболее знаковой переоценке подверглись две фигуры венценосцев — Пётр Первый и Иван Грозный.
В 1924 году, в связи с переименованием Петрограда в Ленинград, в антисоветском фольклоре разошлось немало шуток и частушек, оскорблявших Ленина и возвышавших, в противовес ему, Петра Первого (типичный пример: «Пишет Ленин с того света: «не зовите «Ленинград». Это Пётр Великий строил, а не я, плешивый гад»). В качестве ответа на подобные настроения в советской печати появилось немало резких слов о Петре I. В целом, оценка первого русского императора была скорее отрицательной. Так, поэт Сергей Карташев писал:
Самодержавным батожком
В своём безудержном посеве
Пётр гнал российских мужиков
В болото гиблое на север.
Принёс немало ветер бурь,
Немало было слёз и вою,
Пока блестящий Петербург
Не встал над гневною Невою.
Он вырос — город — на костях...
Безумный гений самодура
Увидел свой трёхцветный стяг,
Грозящим белой шведской шкуре.
А через двести слишком лет,
Уж не Распутину ль в награду,
Казарма-город, город-клеть
Переименован в «Петроград».
Другой поэт — В.К. (Василий Лебедев-Кумач) — в журнале «Смехач» посвящал переименованию Петрограда стихи «Мёртвый всадник»:
Такова революция наша,
Неустанно-растущий циклон:
Тяжкий трактор вселенную пашет,
Не щадя ни святынь, ни имён.
Разлилась, разгулялась стихия,
Сил неживших хмельная игра:
С карты мира исчезла Россия,
Из истории — город Петра.
Император, новатор железный,
Двух столетий кумир и герой,
Чёрным призраком рея над бездной,
Смотрит хмуро на город чужой.
Тот же грохот полуденной пушки,
Та же сеть и каналов, и рек,
Но второй уж не явится Пушкин,
Чтоб воспеть императора век.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И угрюмо, у зданья Сената,
На зарытой в сугробах скале,
Позабытый мертвец-император
Чёрным призраком реет во мгле.
В Малой Советской энциклопедии 1931 года о Петре I, в частности, говорилось: «Как личность П. I соединял огромную волю, талант организатора и богатую инициативу с крайней психической неуравновешенностью, жестокостью, запойным пьянством и безудержным развратом». Однако в этом же 1931 году наметились и некоторые перемены в официальной оценке царя Петра Алексеевича.
Карикатура художника Ре-Ми с обложки либерального журнала «Новый Сатирикон» за май 1918 года к декрету Совнаркома о снятии памятников царям и царским слугам: «Проект снятия памятников. Чугунная контр-революция в революционной кутузке». Карикатурист полагал, что большевики снимут не только памятники Александру III и Николаю I, но и «Медного Всадника». В действительности все они сохранились до наших дней
Дружеский шарж на наркома иностранных дел Георгия Чичерина (в образе Петра Первого). «Добро пожаловать. Чичерин: — Все флаги в гости будут к нам...» 1923 год. Довольно редкое в раннем СССР положительное изображение образа царя Петра
Рисунок Бориса Ефимова к переименованию Петрограда. 1924 год. Тень Петра I, ссутулившись, покидает город на Неве, а её место занимает В.И. Ленин
13 декабря 1931 года немецкий писатель Эмиль Людвиг, беря интервью у Сталина, спросил у него:
– Я буду задавать вопросы, которые, быть может, Вам покажутся странными. Сегодня, здесь, в Кремле, я видел некоторые реликвии Петра Великого, и первый вопрос, который я хочу Вам задать, следующий: допускаете ли Вы параллель между собой и Петром Великим? Считаете ли Вы себя продолжателем дела Петра Великого?
— Ни в каком роде, — решительно ответил Сталин. — Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бессмысленна.
— Но ведь Пётр Великий очень много сделал для развития своей страны, — продолжал гнуть своё Людвиг, — для того, чтобы перенести в Россию западную культуру.
— Да, конечно, — согласился Сталин, — Пётр Великий сделал много для возвышения класса помещиков и развития нарождавшегося купеческого класса. Пётр сделал очень много для создания и укрепления национального государства помещиков и торговцев. Надо сказать также, что возвышение класса помещиков, содействие нарождавшемуся классу торговцев и укрепление национального государства этих классов происходило за счет крепостного крестьянства, с которого драли три шкуры. Задача, которой я посвящаю свою жизнь, состоит в возвышении другого класса, а именно — рабочего класса... Вы видите, что Ваша параллель не подходит. Что касается Ленина и Петра Великого, то последний был каплей в море, а Ленин — целый океан.
В этой оценке, вроде бы не слишком хвалебной в отношении Петра, Сталин сделал тем не менее важную передвижку акцентов: Пётр был назван, причём не один раз, не Первым, а Великим... Кроме того, Сталин не отверг сравнения Петра с Лениным, а это уже многое значило.
В 1934 году вышли в свет две первые книги романа Алексея Толстого «Пётр Первый», где царь представал уже почти безупречным историческим героем. «Красный граф» писал хвалебный роман об императоре — это было символично! Тут надо заметить, что в 20-е годы красная печать относилась к бывшему графу Толстому, близкому по взглядам к сменовеховцам, с плохо скрываемым презрением. Подпись к одной из карикатур на него в 1924 году, вскоре после возвращения графа из эмиграции, гласила: «А вот полученная бесплатно партия Толстых Эренбургов. На поверку все оказались Белыми».
Кукрыниксы. Пётр и Алексей. Шарж на А.Н. Толстого. 1933. В руке на правом рисунке держит «руководство», написанное Василием Ключевским и Сергеем Платоновым — историками-апологетами Петра I. За спиной Петра на втором рисунке виднеется прорубленное императором «окно в Европу».
Эпиграмма Аларикуса (Александра Архангельского, 1889—1938):
В дни оны Алексей Толстой
Нарисовал весьма сурово
Пречёрной краскою густой
Изображение Петрове.
Прошли года. Во всей красе
Показан вновь властитель Невский.
Старался тот же Алексей
Но красками снабжён Ключевский.
А в 1941 году роман Толстого получил Сталинскую премию первой степени и вошёл в число канонических произведений советской литературы, причём оставался в нём до самого конца СССР, изучался в школах, выдержал с 1947 по 1990 год 97 переизданий.
Дружеский шарж Кукрыниксов на Алексея Толстого. Альбом «Лит-Ораторы». 1935
В 1937-1938 годах на киноэкраны вышел двухсерийный художественный фильм «Пётр I», одним из сценаристов которого стал тот же Алексей Толстой. Фильм продолжал дело исторической реабилитации первого русского императора. Кстати, важное, если не центральное место в фильме занял эпизод с возвращением беглого царевича Алексея из-за границы с помощью искусной дипломатии Петра Толстого (за которую он, первый из графов Толстых, и получил свой титул). Таким образом, и основателя собственного рода «красный граф» возвеличить не забыл.
Рекламные афиши художественного кинофильма «Пётр I» (1937-1938)
В 40-е годы историческая реабилитация Петра I практически завершилась.
Ещё более любопытные, но столь же характерные (от отрицания к преемственности) метаморфозы произошли с исторической оценкой царя Ивана Васильевича («Грозного»). На этом остановимся подробнее в следующий раз.
Кукрыниксы. 1949. «Бедный всадник. В Ленинграде на памятник Петру I беспрепятственно залезают дети, вследствие чего часть памятника изменила свой цвет»
Р. S. Стихи на заглавном плакате:
Сегодня, в День Морского Флота
Потомкам совершая смотр,
На их отличную работу
Глядит с камней Великий Пётр.
И с жарким сердцем патриота,
Балтийской выучкою горд, —
Отцу прославленного флота
Сын флота отдаёт рапорт:
«Мы флота держим оборону
И места славного сего.
Враг много получил урону,
Не получивши ничего.
Не раз он лез к твоим пределам,
Но лишь бесславно удирал:
Твоим наиглавнейшим делом
Мы занимались, адмирал!
Теперь мы наступаем сами,
Врага бьём в нос, корму и борт.
И боевыми лишь делами
Мы отдаём тебе рапорт.
И от балтийской мести лютой
Враги живыми не уйдут.
Герои Красного Гангута
Им повторяют твой Гангут.
Мы победим в борьбе суровой.
Пришельцев наглых разобьёт,
Храня традиции Петровы,
Наш боевой Балтийский Флот!»
(Продолжение следует).
Посты по теме:
ПИСЬМО 1.
ПИСЬМО 2.
ПИСЬМО 3. Красота — это повторение
ПИСЬМО 4. Всегда ли красота целесообразна?
ПИСЬМО 5. Есть ли в природе реклама?
ПИСЬМО 6. Есть ли у животных эстетическое чувство?
ПИСЬМО 7. Почему красота может "погубить мир"?
ПИСЬМО 8. Красивы ли "Черёмушки"?
ПИСЬМО 9. Аскеты и жизнелюбы
ПИСЬМО 10. Аскетизм и жизнелюбие в истории классов
ПИСЬМО 11. Аскетизм Рахметова
ПИСЬМО 12. Аскетизм Ленина
ПИСЬМО 13. Аскетизм Ленина (окончание)
ПИСЬМО 14. "Модель Ленина-Рахметова" после революции
ПИСЬМО 15. "Великая галстучная дискуссия"
ПИСЬМО 16. Сражение вокруг канарейки
ПИСЬМО 17. "Стиляга" против "Рахметова"
ПИСЬМО 18. Папина "Победа"
ПИСЬМО 19. Стиляги, инкруаябли, мервейёзы и "балы жертв"
ПИСЬМО 20. Модель "Ленина-Рахметова" в 60-е и 70-е годы
ПИСЬМО 21. Победа "стиляг"
ПИСЬМО 22. Краткое содержание предыдущих писем
ПИСЬМО 23. Закон Энгельса, или "Два шага вперёд, шаг назад"
ПИСЬМО 24. Нигилизм в истории красных и ранних христиан
ПИСЬМО 25. Ещё о неизбежности "контрреволюции"
ПИСЬМО 26. Победили ли стиляги? (Краткий обзор откликов)
ПИСЬМО 27. Армия
ПИСЬМО 28. "С Бонапартами-то мы справимся?"
ПИСЬМО 29. Суворов против Пугачёва
ПИСЬМО 30. Реабилитация царей: Пётр I
Journal information