Так выглядела Светлана Иосифовна в ноябре 1984 года, на пресс-конференции в Комитете советских женщин, по возвращении в СССР
Кроме восстановления в партии сталинского соратника и стойкого антихрущёвского оппозиционера В.М. Молотова, ещё одним знаковым политическим событием недолгой эпохи К.У. Черненко стало возвращение в СССР дочери И.В. Сталина, Светланы Иосифовны Аллилуевой и его внучки. Случилось это в ноябре 1984 года. Помню своё впечатление от этого возвращения, о котором сообщали в советской прессе. С интересом читал отчёт о пресс-конференции Светланы Аллилуевой в Москве, в Комитете советских женщин. Она говорила, что в 60-е годы, прибыв в этот так называемый свободный мир, "ни одного дня не была свободной". И на Западе использовали в своих целях её имя и "имя моего отца". Конечно, всё это было отнюдь не случайно и должно было предварять всё то же событие: "восстановление доброго имени Сталина" к 40-летию Победы. По некоторым данным, весной 1984 года Светлана Иосифовна получила краткое письмо от Черненко, в котором он отметил, что "в связи с предстоящим восстановлением справедливости в отношении памяти и наследия И.В. Сталина, Вы, его дочь, должны быть в этот момент на его и своей родине, на мой взгляд..."
Конечно, получив из Кремля этот сигнал (о котором она, впрочем, не упоминает в своих мемуарах "Книга для внучек"), Светлана заторопилась на родину. По её возвращении была проведена сенсационная пресс-конференция, о Светлане разом заговорили все радиоголоса. По "Голосу Америки" я тогда услышал характерное замечание о том, что "дочь самого могущественного коммунистического диктатора в истории произвела потрясающее впечатление на весь мир, когда заявила, что выбирает ценности свободного мира и поэтому остаётся на Западе". И ещё "Голос Америки" выражал озабоченность в связи с дальнейшей судьбой дочери Светланы и внучки Сталина Ольги Питерс, гражданки США.
Слева направо: внучка Сталина Ольга Питерс (1971 г. р.), Светлана Аллилуева, внук Сталина Евгений Яковлевич Джугашвили (1936—2016). Фото 1984 года
Если исходить из того, что весной 1985-го действительно готовилась политическая реабилитация Сталина, то, разумеется, приглашение в СССР его дочери было весьма предусмотрительным шагом. Руководству СССР было совершенно ни к чему, чтобы в дни, когда весь мир будет обсуждать реабилитацию Сталина, его дочь находилась на Западе и делала, вероятно, какие-то диссонирующие с этим заявления.
Если говорить о личности самой Светланы, то она была эмоциональной, мечущейся натурой, без твёрдых жизненных взглядов. В 1963 году в книге своих мемуаров "20 писем к другу" писала: "Я понимаю и тех, кто не уехал к родственникам за границу, возвратясь из лагерей и тюрем — нет, не хотят, всё-таки, уезжать из России! Да что там говорить! Как ни жестока наша страна, как ни трудна наша земля, как ни приходится всем нам падать, расшибаться в кровь, терпеть боль и обиды незаслуженные и неоправданные — никто из нас, привязанных сердцем к России, никогда не предаст её и не бросит, и не убежит от неё в поисках комфорта, — комфорта без души".
Оставшись на Западе, говорила: "Спасибо ЦРУ — они меня вывезли, не бросили и напечатали мои «Двадцать писем к другу»". Потом: "в те годы я отдала свою дань слепой идеализации так называемого «свободного мира», того мира, с которым моё поколение было совершенно незнакомо". Но интересный вопрос: откуда возникла эта идеализация, если она жила в СССР, где "свободный мир", мягко говоря, не идеализировался?
Её книга "20 писем к другу" содержит, конечно, интересные факты, но с идейной стороны просто повторяет, и довольно слабенько, основные штампы хрущёвской "оттепели" — критику Сталина справа. "Вокруг отца как будто очерчен чёрный круг, — все, попадающие в его пределы, гибнут, разрушаются, исчезают из жизни…" Ну, то есть всё дело опять в демонической личности, от которой всё зло, а не в объективной борьбе за власть, которая и уносит эти жизни. Временами книжка Светланы просто напоминает детский лепет: "Надо, чтобы все верили в могущество добра и доброй воли. Я думаю, что сейчас, в наше время, вера в Бога — это и есть вера в добро и в то, что оно могущественнее зла, что оно рано или поздно восторжествует, что оно победит. Различия вероисповеданий не имеют значения в сегодняшнем мире, в котором люди интеллекта уже научились понимать друг друга, минуя границы стран и континентов, языков и рас. Все догматические различия религий сейчас теряют свое значение. Сейчас люди скорее разделяются на тех, для кого существует Бог, и на тех, для кого вообще существование Бога не нужно." И это пишет дочь человека, считавшегося первым марксистом планеты? Увы...
Недолгим оказалось и её возвращение 1984 года в СССР. Хотя в Грузии, куда она попросилась, ей постарались создать все условия: предоставили двухкомнатную квартиру, назначили денежное содержание и выделили автомобиль «Волга» из гаража Совмина Грузинской ССР для её обслуживания. Своё 60-летие она отмечала в помещении музея Сталина в Гори. Но уже в 1986 году, не найдя общего языка с оставшимися на родине сыном и дочерью, Светлана вернулась в США.
И ещё одно небольшое воспоминание, уже личного плана, о той эпохе, точнее, о феврале 1985 года — но тоже связанное с темой (оставшейся незавершённой) реабилитации Сталина. Тогда я учился в школе. Интересовался политической жизнью и читал журнал "Новое время" (уже в постсоветское время из него родилось нечто нестерпимое и абсолютно нечитаемое — в виде ультралиберального "The New Times"). Помимо русского, журнал выходил тогда ещё на нескольких иностранных языках для зарубежной публики, поэтому по стилю, да и по содержанию, довольно заметно отличался от других советских изданий, пишущих на международные темы. Журнал сообщал о некоторых событиях, о которых другая отечественная пресса молчала. (Так, в том же феврале 1985-го журнал сообщил, например, о судебном процессе в Польской Народной Республике над убийцами оппозиционного священника Ежи Попелушко. Остальная советская печать этот суд, насколько помню, обошла молчанием).
Покупал журнал обычно отец, который внимательно следил за политикой. Но вот какой-то номер он не купил. Прошла неделя, и он принёс следующий выпуск.
— А прошлый журнал ты не стал покупать?
— Да что-то не было его в киоске.
На завтрашний день, однако, он сел в машину и проехал до следующего киоска "Союзпечати" — именно с целью купить пропущенный номер. (Тогда киоски с прессой по Москве были натыканы в большом изобилии, в разы больше, чем теперь, они имелись практически у каждой автобусной или трамвайной остановки). Но и в другом киоске этого номера не оказалось!
— Ты представляешь, — со смехом рассказывал он потом, — последний номер лежит, предыдущие тоже есть, а этого нет! Думаю, что за дела? Мне уже интересно стало. Проехал я ещё вдоль трамвайной линии до следующего ларька, и там он всё-таки нашёлся. Ну, когда я его увидел, то понял, в чём была причина! Там на обложке — снимок "большой тройки" к юбилею Ялтинской конференции: Сталин, Черчилль и Рузвельт. Понятно, что его быстро расхватали. Сталин на обложке! Они себе рекламу такую устроили!
Вот эта обложка, сохранившаяся в домашнем архиве:
Разумеется, появление на журнальной обложке фотографии Сталина тоже было маленьким шажком в направлении реабилитации Сталина, — не уверен, что при Брежневе такое было возможно. Однако что совершенно точно — появление портрета ОДНОГО Сталина на журнальной обложке было абсолютно невозможно ни при Брежневе, ни при Черненко! Тут любопытно и забавно то, что для "реабилитации" фото Сталина и "протаскивания" его в печать в те дни требовалось "прикрыть" руководителя СССР и советской Компартии двумя матёрыми "акулами империализма" — Черчиллем и Рузвельтом...
Но 1 февраля 1985 года, когда вышел этот номер "Нового времени", эпоха Черненко, как и он сам, доживала последние дни и недели. И к 40-летию Победы, маю 1985 года, уже состоялись и мартовский пленум ЦК, избравший новым Генсеком Горбачёва, и апрельский, провозгласивший лозунг "перестройки". История пошла совсем в ином направлении, нежели планировавшаяся реабилитация Сталина. В каком именно — мы хорошо знаем...
Как сформулировал позднее "архитектор перестройки" Яковлев, "авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» — по революционаризму вообще".
Он, правда, не договорил продолжения: а потом, "в случае успеха", клерикализмом и царебожием бить по либерализму, да так, чтобы пух и перья во все стороны летели... Что мы и наблюдаем сейчас (некоторые — не без злорадного удовлетворения). Но это, как говорится, совсем другая история...
Фотографии Светланы Аллилуевой в разные годы её жизни:
C отцом
Март 1953. В Колонном зале, у гроба отца
Cветлана с отцом, 1935
А это Крис Эванс (она же Ольга Питерс), дочь Светланы Аллилуевой, внучка Сталина
Journal information