Карикатура на «головотяпа» к статье И.В. Сталина «Головокружение от успехов». Март 1930 года
Надо сказать, что первоначально я не собирался уделять данной теме отдельного поста, и предполагал сразу перейти от «полосы трудностей» к новой экономической ситуации 1935 года. Но... и в данном случае оказалось, что «логика обстоятельств сильнее логики человеческих намерений». :) Как и всякая революция, «антикулацкая революция» переживала подъёмы и спады, наступления и отступления. Одно из таких отступлений (хотя это слово официально не употреблялось) обозначила статья И.В. Сталина «Головокружение от успехов», появившаяся в «Правде» 2 марта 1930 года. Статья осуждала «забегание вперёд» и «перегибы на местах» в деле коллективизации, указывала, что основной формой колхоза должна быть не коммуна, а артель, а «в артели не обобществляются: приусадебные земли (мелкие огороды, садики), жилые постройки, известная часть молочного скота, мелкий скот, домашняя птица и т.д.» Автор называл принудительное насаждение колхозов «политикой унтера Пришибеева». «Кому нужны эти искривления, это чиновничье декретирование колхозного движения, эти недостойные угрозы по отношению к крестьянам? Никому, кроме наших врагов... Не ясно ли, что авторы этих искривлений, мнящие себя «левыми», на самом деле льют воду на мельницу правого оппортунизма?»
О том, как восприняли статью в деревне, в дневнике писал Михаил Пришвин (настроенный к коллективизации крайне враждебно): «В деревне сталинская статья «Головокружение», как бомба разорвалась. Оказалось, что принуждения нет — вот что! Дом, корова, птица, огород не подлежат коллективизации! [...] Одни понимают манифест как уступку, за которой пойдут новые уступки, другие подозревают в этой уступке обход мужика: берут в обход. [...] Статья «Головокружение» в деревне теперь как эра, так и говорят всюду, начиная рассказ: «Было это, друг мой, до газеты»… Или скажут: «Было это после газеты».
Печать между тем заполнилась карикатурами на «головотяпов»:
Рисунок М. Черемных. «— Говорят, что я — головотяп. Ну, что ж! Зато — на все сто процентов!»
Рисунок И. Каликина. «Не успел раскачаться. — Как же это мы так оплошали, товарищи? Везде в ошибках признаются, а я только ещё начинаю чувствовать головокружение».
Рисунок К. Елисеева. «Головотяп: — Кур обобществил; а как быть с воронами — ума не приложу».
Рисунок К. Ротова. «В два счёта. — Объедем-ка это село сторонкой. Я тут на днях мимоездом колхоз в полчаса организовал».
Рисунок К. Елисеева. «Кулачество повсеместно стремится привлечь на свою сторону середняка, нередко провоцируя антисередняцкие перегибы со стороны местных работников». (Правда, № 61). Тонкая провокация. Кулак (головотяпу): — Я бы с твоим умом, Гаврила Семёнович, прямо уж коммуну у нас построил, а не колхоз. Кстати бы и середняка, сукина сына, рассереднячил. Это нам бы очень на пользу было».
14 апреля 1930 года Михаил Пришвин записал в дневник: «Оказался прав тот мужик, который, прочитав манифест, сказал, что хотят взять мужика в обход. Обозначился обход: опубликованы льготы колхозникам и подчеркнуто, что крестьяне вне колхозов этих льгот иметь не будут. Иначе говоря, государственные налоги должны будут платить дикие крестьяне».
После «Головокружения» борьба между колхозами и единоличниками в большей степени перешла в экономическую плоскость.
Рисунок М. Черемных. «Обедают. У единоличника — коллективно... У колхозника — врозь».
Впрочем, и колхозы отнюдь не были последовательно социалистическими предприятиями. Крестьянин в них оставался, как и прежде, трудящимся мелким хозяином. Из платформы Х. Раковского и других в апреле 1930 года: «Колхозы в их самой законченной форме (коммуны) остаются всё-таки переходной формой от индивидуального хозяйства к социализму. От колхоза можно подняться выше к социалистической форме, но от колхоза можно спуститься обратно вниз, как часто случается, к индивидуальной форме хозяйства».
Довольно важной вехой в отступлении стало восстановление колхозных базаров. Л. Троцкий в «Бюллетене оппозиции» в октябре 1932 года оценивал это событие так: «Восстановление базаров явилось признанием несвоевременности ликвидации НЭП'а, но признанием эмпирическим, частичным, непродуманным и противоречивым. Называть базары формой «советской» (социалистической?) торговли, в противовес частной торговле и спекуляции, значит заниматься самообольщением. Базарная торговля даже со стороны колхоза, как целого, является спекуляцией на нужде ближайшего города в предметах продовольствия и, по последствиям своим, ведёт к социальной дифференциации, т.е. к обогащению меньшинства более счастливо расположенных колхозов. Но главное место в торговле занимают не колхозы, а отдельные колхозники, наряду с единоличниками. Торговля колхозников, продающих свои избытки по спекулятивным ценам, ведёт к дифференциации внутри колхозов. Так базар развивает в «социалистической» деревне центробежные силы. Упразднив рынок и восстановив азиатские базары, бюрократия создала, в довершение всего, условия самой варварской пляски цен, следовательно, подвела мину и под план, и под коммерческий расчёт. Результатом явилось усугубление экономического хаоса».
Советская печать высмеивала подобные утверждения:
Рисунок 1930 года к возобновлению работы базаров
В то же время признавала, что вокруг базаров сложилась своя среда «перекупщиков» и «спекулянтов», то есть нового поколения полулегальной буржуазии.
Рисунок А. Топикова. 1932 год. «По пути на колхозный базар. Спекулянты: — Эва, прямо на руках колхозников носим, а нас ругают».
Рисунок 1932 года
Сходные процессы происходили и в нэпмановской, то есть буржуазной среде: нэпманы в новых условиях не исчезали, а искали и находили возможности действовать в промышленных артелях, кооперации. Из печати 1930 года:
Рисунок Б. Пророкова. «Плохой коммерсант. — Противно смотреть-то на тебя, на частника! Все давно в кооперации поустраивались, а ты канителишься».
Рисунок П. Белянина. «Ковчег спасения. «В связи с нажимом на частника, последний устремился в промысловую кооперацию». (Из газет).
«Последнее пристанище для частников в бурную эпоху.
— Всё хорошо. Не было бы только чистки.
— Ну, а какие у вас виды в дальнейшем?
— Дальнейшие виды известны: нарымские или соловецкие.
— Найдётся ли местечко?
— Найдётся: там все свои.
— А надёжен ли корабль?
— Не беспокойся, — у руля свой парень».
Рисунок Ю. Ганфа.
Из жизни частников.
— Молодец этот Хваткин: сам уезжает на север!
— Так он же открывает там своё дело, — будет заведывать кооперативным складом...»
Получалось, что рынок отнюдь не был полностью вытеснен плановым хозяйством, а лишь отступил на новые позиции. Подтверждая такую оценку, В.М. Молотов много позднее, в 1978 году, замечал: «Что касается нэпа, то он не был отменён, и отдельные его элементы есть и сегодня».
(Продолжение следует).
ПОЛНОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ СЕРИИ
Journal information